Рудольф Керер. Фото из открытых источников Интернета.
Т. Волкова, кандидат истор. наук, комментарии: Эта история могла бы быть похожа на сказку, но в ней нет волшебства. Это история о адском труде ради служения музыки.
Рудольф Рихардович Керер (10.07.1923 -29.10.2013) родился в г. Тбилиси в семье потомственных музыкантов. С 6 лет начал занятия на фортепиано, затем в 1935 г. он прошел по конкурсу на обучение в группе одаренных детей при Тбилисской консерватории. В 15 лет его приняли на 1-й курс консерватории. Уже тогда юному дарованию разрешили публичные выступления. Осенью 1941 г. Рудольф Керер должен был ехать в г. Москву, чтобы продолжить учебу в Московской консерватории в классе Генриха Нейгауза. Несомненно, его ждало большое будущее.
Однако 18 октября 1941 г. все рухнуло. Рудольфа, как и других грузинских немцев, отправили в депортацию. Операция по выселению немцев Закавказья была запланирована на 15-30 октября и должна была проводиться по образцу депортации немцев Поволжья. На подготовку власти отвели три дня, с собой разрешили взять 50 кг багажа и 15 кг ручной клади. Местом водворения был назван Казахстан.
Семью Кереров разместили в Южном Казахстане в с. Славянка (ныне с. Мырзакент Мактааральского р-на Туркестанской обл.). Брата вскоре забрали в трудармию. Рудольф тяжело болел. После окончания войны Рудольфу с матерью удалось перебраться в крупный совхоз Пахта-Арал (ныне с. Мактаарал Мактааральского р-на Туркестанской обл.). Здесь был клуб, где Рудольф мог играть на аккордеоне для детей. В 1949 г. он поступил на заочное отделение Чимкентского учительского института и в 1952 г. окончил его с отличием. До 1954 г. он преподавал математику в старших классах средней школы.
Таким образом, он 13 лет не играл на рояле. Но с 1952 г. Рудольф Керер возобновил занятия, для чего ему приходилось ездить в г. Ташкент, где был инструмент. Благодаря ташкентским педагогам З.Ш. Тамаркиной и В.И. Слониму в 1954 г. его приняли на 3-й курс Ташкентской консерватории, которую он окончил с отличием в 1957 г. Р. Керера взяли преподавателем в этот же ВУЗ по классу фортепиано. В 1961 г. он рискнул поехать в г. Москву на Всесоюзный конкурс музыкантов-исполнителей. Его возраст (37 лет) превышал допустимый, но для талантливого музыканта сделали исключение. И не зря: случилась сенсация. Рудольф Керер завоевал 1-ю премию, его пригласили преподавать в Московскую консерваторию, взяли солистом в Московскую филармонию. Игра Керера поражала слушателей высокой интеллектуальностью, темпераментом и виртуозностью.
С неизменным успехом он много лет гастролировал в СССР, ГДР. Польше, ЧССР, Японии. Принимал участие во многих конкурсах, лауреат премии Шумана (ГДР, 1977), воспитал плеяду учеников. Заслуженный деятель искусств РСФСР. Народный артист РСФСР. С 1990 г. работал в Вене, Цюрихе. Скончался 29 октября 2013 г. в Берлине.
Публикуем выдержки из интервью Р.Р. Керера главному редактору журнала «Музыкант-Классик» Д.Р. Русак -Тушишвили в 2013 г.
[Извлечения]
Отца еще в 1939 году арестовали, как «врага народа», в 1943 году мы получили извещение, что он умер. Подробности нам не известны.
А нас, маму, брата, меня, двух тетушек и женщину, которая помогала нашей семье по хозяйству (шесть человек), выслали в Казахстан. За два дня предупредили, что за нами приедет машина: «берите, что сможете взять». Запечатали квартиру и увезли нас.
Что мы могли взять с собой — по два чемодана. Я взял чемодан с нотами. Я был уверен, куда бы не сослали, я буду дальше заниматься. Музыку я очень любил, ее, действительно, нужно очень любить, чтобы она отвечала взаимностью. Если ей преданно служить, любить ее, она начинает с благодарностью помогать. В то же время она очень ревнивая, если вы ее забываете, занимаетесь другими вещами, она мстит. Вы начинаете плохо играть. Итак, мы с двумя чемоданами каждый, со свертками, баулами. Везли нас в теплушках, по 40 человек. Обычно так перевозят скотину. <…>
Нас везли под охраной солдат с автоматами, как преступников, диверсантов. Привезли в пригород Ташкента, приказали вылезать. Все вышли в «чисто-поле». В Средней Азии нет лесов. Там только степи и песок. Через четыре часа приехали за нами колхозники-казахи, поместили на телеги, брички с лошадьми, быками и весь состав — две тысячи человек — развезли в разные поселки. Наша семья попала в поселок Славянка. Там кроме школы и поликлиники не было ничего, даже библиотеки. Мой брат-стоматолог — устроился врачом. Это нас спасло от голода. Люди на рынке меняли одежду на картошку, кукурузу.
Так началась наша тринадцатилетняя ссылка. Вскоре брата мобилизовали в трудовой батальон, меня не смогли, так как я постоянно болел малярией с высокой температурой, был весь желтый, принимал хину. Забирали всех молодых парней и девушек. Мы остались без брата. Конечно, нам было очень трудно материально. <…>
О музыке там нечего было и думать. Единственно, я имел возможность поиграть на аккордеоне, который был в школе [т.е. после переезда в Пахта-Арал-Т.В.]. К Новому году и к другим праздникам я и еще один сосланный из Молдавии играли вдвоем. Правая рука не составляла проблемы — надо было выучить левую. Там ведь гармонии движутся по кварта-квинтовому кругу, и у меня получилось.
В 1949 году мне разрешили поступить в учительский институт в Чимкенте — в областном городе Южного Казахстана заочно. Туда разрешали мне ездить два раза в год на десять дней. Нужно было ходить в милицию регистрироваться. Через три года я закончил институт, преподавал математику в общеобразовательной школе. После смерти Сталина в 1953 году нам разрешили проживание в городе.
Я поехал в Ташкент. Мечтал учиться в консерватории. 13 лет я не играл. Прозанимавшись на инструменте, у которого не все клавиши работали, я восстановил свои технические возможности. Память, слава Богу, была у меня хорошая. Меня взяли на III курс.
После окончания консерватории в 1957 году, мне предложили место педагога. Тогда моя жена и двое сыновей переехали ко мне (женился я на сосланной польке, еще в совхозе «..такан»).[Пропущено. Видимо, «Пахтаарал» – Т.В.] Моя мама и брат с женой также переехали ко мне. Четыре года я проработал в Ташкентской консерватории. В 1961 году ректор Ашофи мне предложил принять участие во Всесоюзном конкурсе. Мне было 37 лет, но 13 лет не по моей вине были вычеркнуты из моей жизни. Мне помогли с документами. Получив I премию на среднеазиатском зональном конкурсе, я отправился на конкурс в Москву. Я хотел просто хорошо сыграть. Такой возможности у меня никогда не было. Самое большое мое желание были пройти на II тур, а на III не пройду, и ладно.
Но жизнь повернула все совсем иначе. Я получил I премию. Ректор Московской консерватории Свешников вызвал меня к себе. Очень любезно встретил, встал мне навстречу, поздравил с лауреатством и предложил остаться работать педагогом в Московской консерватории.