Карта крестьянских поселков Сыр-Дарьинской области. Синим цветом показано немецкое село Константиновка. Карта дана в конце кн.: Гейер И.И. По русским селениям Сыр-Дарьинской области (Письма с дороги). Т. I. Чимкентский уезд. Ташкент: Типолитография бр. Каменских, 1893. – 174 с.
Т. Волкова, кандидат истор. наук, комментарии: Мы уже писали, как обстояло переселение крестьян в пределах Оренбургского переселенческого пункта (https://wiedergeburt.asia/2023/08/22). А вот в Туркестанский край, в частности в Сыр-Дарьинскую обл., крестьян долгое время не пускали из-за сложности там с поземельными отношениями. В 1880 г. генерал-губернатор края К.П. фон Кауфман разрешил группе немцев-меннонитов (71 семья) поселиться в Туркестане, что было единичным случаем. Переселение началось в к. 1890-х гг., но было еще ограничено. В 1893 г. власти выделели участок для пос. Константиновский. Вселилось 97 семей. Это были немцы, выходцы из 23-х поволжских колоний, безземельные и малоземельные, самые бедные. Один из немцев-переселенцев рассказывал, что они хотели идти на р. Амур, но в Оренбурге переселенческий начальник сказал им: «Ступайте в Ташкент». О том, как складывалась жизнь этих немецких крестьян рассказал И.И. Гейер. Иван Иванович Гейер – участник народовольческого движения, историк и этнограф, статистик, автор многочисленных научных и публицистических трудов по Средней Азии . С 1891 года работал в Ташкенте секретарём Сыр-Дарьинского областного статистического комитета.
В 1993 г. с. Константиново (Тоболино) вошло в состав аула Дербисек Сарыагашского р-на Туркестанской обл. Казахстана.
Гейер И.И. По русским селениям Сыр-Дарьинской области (Письма с дороги). Т. I. Чимкентский уезд. Ташкент: Типолитография бр. Каменских, 1893. – 174 с.
[Извлечения]
[С. 14] Двинувшись из Самарской губернии после ряда неурожаев и прошлогоднего голода [т.е голода 1891-1892 гг. – Т.В.] переселенцы-немцы с грехом пополам достигли Казалинска, в чаянии немедленно же проследовать в южные уезды; но зима задержала их и вот, в Казалинске они снова переживают ту нужду, страха ради которой они покинули родину: экономические условия всего Казалинского уезда в то время, как известно, были крайне тяжелые, а маленький городишко не мог обеспечить работой 97 семейств; между тем, большинство их единственным жизненным ресурсом имело руки… Началось проживание убогого имущества и в результате всего этого получилась совершенная невозможность для большинства из них самостоятельно дви- [С. 15] нуться с места.[1] Администрации пришлось прийти на помощь переселенцам и облегчить им, насколько возможно, трудный переезд по пустынной степи. Наконец, измученные физически и нравственно, в начале июля они добрались-таки до «обетованной земли»; но тут их ожидало новое горе: грозный холерный микроб, носившийся в это время над Ташкентским уездом, нашел себе подходящую среду в изнуренных организмах переселенцев, и 28 могил были первым сооружением, которое воздвигли на чужбине эти несчастные скитальцы. Тяжело смотреть на эти 28 крестов, связанных из щепок и обломков дерева, найденных на дороге! Но еще тяжелее становится, когда заметишь на них заботливо сделанные бумажные цветы. Чьи-то дрожащие руки вырезали клочки бумаги, чтобы украсить дорогую могилу, быть может, безжалостно скрывшую в себе единственное близкое существо. Сколько любви и горя вложено в это незатейливое украшение, сколько пролито над ним горячих слез – про то знает лишь молчаливая степь, да вольный дербисекский ветер, да еще оставшиеся вдовы и сир
[1] Правда, многие переселенцы имели фургоны, но проели лошадей.